Смотреть больше слов в «Словаре синонимов»
Полина многозначительная маленькая; Полинка, Поля, Полюня, Полюся, Пуся, Полюха, Полюша, Поляха, Поляша, Пана, Пануля, Паша, Лина Словарь русских синонимов. полина сущ., кол-во синонимов: 2 • имя (1104) • поля (1) Словарь синонимов ASIS.В.Н. Тришин.2013. . Синонимы: имя, поля... смотреть
Полина -ы, жен. Разг. форма имени (см. Аполлинария), ставшая документальной.Производные: Полинка; Поля; Полюня; Полюся; Пуся; Полюха; Полюша; Поля... смотреть
ПОЛИНА I Pauline. Галлицизированное женское русское имя Прасковья. Ах, как хорошо провели мы время в один из последних вечеров, когда с Полиной перечи... смотреть
Полина Ивановна (Фёдоровна). 1. Разг. Шутл. Политура, спиртовой лак с добавлением смолистых веществ, используемый токсикоманами как наркотическое вещес... смотреть
ПОЛИНА, -ы, ж. (или Полина Ивановна, Полина Федоровна), ПОЛЯ, -и, ж.Политура, спиртовой лак с добавлением смолистых веществ, используемый токсикоманами... смотреть
корень - ПОЛ; суффикс - ИН; окончание - А; Основа слова: ПОЛИНВычисленный способ образования слова: Суффиксальный∩ - ПОЛ; ∧ - ИН; ⏰ - А; Слово Полина с... смотреть
имя собств., сущ. жен. родаПолінаот слова: Полин имя собств., прилаг.
нарк. политура, спиртовой лак с добавлением смолистых веществ, используемый токсикоманами в качестве одурманивающего средстваСинонимы: имя, поля
Полина, -ы, ж. Разг. форма имени Аполлинария (см.) ставшая документальной. Производные: Полинка; Поля; ІІолюня; Полюся; Пуся; Полюха; Полюша; Поляха; П... смотреть
Полина, -ы, жен.; разг. форма имени Аполлинария, ставшая документальнойПроизводные: Полинка, Поля, Полюня, Полюся, Пуся, Полюха, Полюша, Поляха, Поляша, Пана (Паня), Пануля (Панюля), Паша, ЛинаИменины: см. Аполлинария... смотреть
Rzeczownik Полина Paulina Polina
Пилон Пила Пиано Пиан Пани Пан Опалин Опал Олин План Пол Нал Липа Лион Лина Ион Иол Илона Алин Аил Пони Аон Нил Нло Нпо Полина Пион Пино Опа
политура, спиртовой лак с добавлением смолистых веществ, используемый токсикоманами в качестве одурманивающего средства.
Пол'инаСинонимы: имя, поля
Начальная форма - Полина, винительный падеж, женский род, имя, множественное число, одушевленное
1821—1910) Русский поэт Н. Плещеев написал в 1846 году стихотворение «Певице», посвященное Виардо Гарсии. Вот его фрагмент: Она являлась мне… и пела гимн священный, — А взор ее горел божественным огнем… То бледный образ в ней я видел Дездемоны, Когда она, склонясь над арфой золотой, Об иве пела песнь и прерывали стоны Унылый перелив старинной песни той. Как глубоко она постигла, изучила Того, кто знал людей и тайны их сердец; И если бы восстал великий из могилы, Он на чело ее надел бы свой венец. Порой являлась мне Розина молодая И страстная, как ночь страны ее родной… И, голосу ее волшебному внимая, В тот благодатный край стремился я душой, Где все чарует слух, все восхищает взоры, Где вечной синевой блистает неба свод, Где свищут соловьи на ветвях сикоморы, И кипариса тень дрожит на глади вод! Мишель-Фердинанда-Полина Гарсиа родилась в Париже 18 июля 1821 года. Отец Полины, тенор Мануэль Гарсиа находился тогда в зените славы. Мать Хоакина Сичес тоже ранее была артисткой и одно время «служила украшением мадридской сцены». Ее крестной матерью была княгиня Прасковья Андреевна Голицына, в честь которой и назвали девочку. Первым учителем для Полины стал отец. Для Полины он сочинил несколько экзерсисов, канонов и ариетт. От него Полина унаследовала любовь к музыке И.-С. Баха. Мануэль Гарсиа говорил: «Настоящим певцом может стать только настоящий музыкант». За умение усердно и терпеливо заниматься музыкой Полина получила в семье прозвище Муравей. В восемь лет Полина стала изучать гармонию и теорию композиции под руководством А. Рейхи. Затем начала брать уроки игры на фортепиано у Мейзенберг, а затем у Ференца Листа. До 15 лет Полина готовилась стать пианисткой и даже дала собственные вечера в брюссельском «Артистическом кружке». Жила она в то время у сестры – великолепной певицы Марии Малибран. Еще в 1831 году Мария говорила Э. Легуве про свою сестру: «Это дитя… затмит нас всех». К сожалению, Малибран очень рано трагически погибла. Мария не только помогала сестре материально и советами, но и, не подозревая того сама, сыграла большую роль в ее судьбе. Мужем Полины станет Луи Виардо, друг и советчик Малибран. А муж Марии, Шарль Берио, помог молодой певице преодолеть самые трудные первые шаги на артистическом пути. Имя Берио открывало перед ней двери концертных залов. С Берио она и впервые публично выступила с сольными номерами – в зале брюссельской ратуши, в так называемом концерте для бедных. Летом 1838 года Полина и Берио отправились в концертную поездку по Германии. После концерта в Дрездене Полина получила свой первый ценный подарок – изумрудный фермуар. Успешно прошли выступления и в Берлине, в Лейпциге и во Франкфурте-на-Майне. Далее артистка пела в Италии. Первое публичное выступление Полины в Париже состоялось 15 декабря 1838 года, в зале театра «Ренессанс». Публика тепло приняла исполнение молодой певицей несколько технически трудных пьес, требовавших подлинной виртуозности. Первого января 1839 года А. де Мюссе поместил в «Ревю де демонд» статью, в которой говорил о «голосе и душе Малибран», о том, что «Полина поет как дышит», закончив все стихами, посвященными дебютам Полины Гарсиа и Элизы Рашель. Весной 1839 года Гарсиа дебютировала на сцене лондонского Королевского театра в партии Дездемоны в «Отелло» Россини. Русская газета «Северная пчела» писала, что она «возбудила живейшее участие в любителях музыки», «была принята с рукоплесканиями и вызвала в продолжение вечера два раза… Сначала она, казалось, робела, и голос ее при высоких нотах дрожал; но вскоре узнали ее необыкновенные музыкальные дарования, которые делают ее достойным членом семьи Гарсиа, известной в истории музыки с XVI столетия. Правда, ее голос не мог наполнить огромной залы, но надобно знать, что певица еще очень молода: ей только семнадцать лет. В игре драматической она показала себя сестрой Малибран: она обнаружила силу, которую может иметь только истинный гений!» 7 октября 1839 года прошел дебют Гарсиа в Итальянской опере в роли Дездемоны («Отелло» Россини). Писатель Т. Готье приветствовал в ней «звезду первой величины, звезду о семи лучах», представительницу славной артистической династии Гарсиа. Он отметил ее вкус в одежде, столь отличной от костюмов, обычных для итальянских артистов, «одевающихся, по-видимому, в гардеробе для ученых собак». Голос артистки Готье назвал «одним из самых великолепных инструментов, какие только можно услышать». С октября 1839 по март 1840 года Полина – главная звезда Итальянской оперы, она «в зените моды», о чем сообщала Листу М. ДАгу. Об этом говорит тот факт, что стоило ей заболеть, как дирекция театра предлагала вернуть публике деньги, хотя в спектакле оставались Рубини, Тамбурини и Лаблаш. В этом сезоне она пела в «Отелло», «Золушке», «Севильском цирюльнике», «Танкреде» Россини и «Дон Жуане» Моцарта. Кроме того, в концертах Полина исполняла сочинения Палестрины, Марчелло, Глюка, Шуберта. Как ни странно, именно успех стал для певицы источником последующих неприятностей и огорчений. Их причина в том, что именитые певицы Гризи и Персиани «не допускали П. Гарсиа до исполнения значительных партий». И хотя громадный, холодный зал Итальянской оперы большую часть вечеров пустовал, Гризи так и не пустила молодую конкурентку. Полине ничего не оставалось, как гастролировать за границей. В середине апреля она отправилась в Испанию. А 14 октября 1843 года супруги Полина и Луи Виардо прибыли в русскую столицу. Итальянская опера начинала свой сезон в Петербурге. Для дебюта Виардо выбрала партию Розины в «Севильском цирюльнике». Успех был полным. Особенный восторг у петербургских меломанов вызывала сцена урока пения, куда артистка неожиданно включила алябьевского «Соловья». Показательно, что спустя много лет Глинка в своих «Записках» отметил: «Виардо была превосходна». За Розиной последовали партии Дездемоны в «Отелло» Россини, Амины в «Сомнамбуле» Беллини, Лючии в «Лючии ди Ламмермур» Доницетти, Церлины в «Дон Жуане» Моцарта и, наконец, Ромео в «Монтекки и Капулетти» Беллини. Виардо вскоре завязала тесное знакомство с лучшими представителями русской художественной интеллигенции: часто бывала в доме Виельгорских, – на долгие годы одним из ее лучших друзей стал граф Матвей Юрьевич Виельгорский. На одном из спектаклей побывал и Иван Сергеевич Тургенев, вскоре представленный приезжей знаменитости. Как писал А.Ф. Кони, «в душу Тургенева восторг вошел до самой ее глубины и остался там навсегда, повлияв на всю личную жизнь этого однолюба». Через год русские столицы вновь встречали Виардо. Она блистала и в знакомом репертуаре и завоевала новые триумфы в «Золушке» Россини, «Доне Паскуале» Доницетти и «Норме» Беллини. В одном из писем к Жорж Санд Виардо писала. «Видите, с какой превосходной публикой я соприкасаюсь. Именно она и заставляет меня делать огромные успехи». Уже в то время певица проявляла интерес к русской музыке. К алябьевскому «Соловью» прибавился фрагмент из «Ивана Сусанина», который Виардо исполняла совместно с Петровым и Рубини. «Расцвет ее вокальных средств приходился на сезоны 1843—1845 годов, – пишет А.С. Розанов. – В этот период партии лирико-драматические и лирико-комические занимали доминирующее положение в репертуаре артистки. Из него выделялась партия Нормы, трагичностью исполнения намечавшая новый период в оперном творчестве певицы. „Злополучный коклюш“ оставил неизгладимый след на ее голосе, вызвав преждевременное его увядание. Тем не менее кульминационными пунктами в оперной деятельности Виардо прежде всего надо считать ее выступления в роли Фидес в „Пророке“, где ей, уже зрелой певице, удалось достичь замечательной гармонии между совершенством вокального исполнения и мудростью драматического воплощения сценического образа, „второй кульминацией“ явилась партия Орфея, сыгранная Виардо с гениальной убедительностью, но менее совершенно в вокальном отношении. Менее крупными вехами, но тоже большими художественными удачами были для Виардо партии Валентины, Сафо и Альцесты. Именно подобные, полные трагического психологизма роли, при всей многообразности ее театрального дарования, более всего соответствовали эмоциональному складу Виардо и характеру ее ярко темпераментного таланта. Именно благодаря им Виардо – певица-актриса – заняла совершенно особое положение в оперном искусстве и артистическом мире XIX века». В мае 1845 года супруги Виардо покинули Россию, направляясь в Париж. На сей раз к ним присоединился Тургенев. А осенью вновь начался для певицы петербургский сезон. К ее излюбленным партиям добавились новые роли – в операх Доницетти и Николаи. И в этот приезд Виардо оставалась любимицей русской публики. К сожалению, северный климат подорвал здоровье артистки, и с той поры она вынуждена была отказаться от регулярных гастролей в России. Но это не могло прервать ее связей со «вторым отечеством». В одном из ее писем к Матвею Виельгорскому есть такие строки: «Каждый раз, когда я сажусь в карету и еду в Итальянский театр, я воображаю себя на дороге в Большой театр. И если на улицах немного туманно – иллюзия бывает полной. Но едва лишь карета останавливается, как она исчезает, и я глубоко вздыхаю». В 1853 году Виардо – Розина еще раз покоряет петербургскую публику. И.И. Панаев сообщает Тургеневу, сосланному тогда в свое имение Спасское-Лутовиново, что Виардо «производит фурор в Петербурге, когда она поет – нет мест». В «Пророке» Мейербера она исполняет одну из лучших своих ролей – Фидес. Один за другим следуют ее концерты, в которых она часто поет романсы Даргомыжского и Мих. Виельгорского Это было последнее выступление певицы в России. «С большой художественной убедительностью певица дважды воплотила образы библейских женщин, – пишет А.С. Розанов. – В середине 1850-х годов она выступила в партии Мэхалы, матери Самсона, в опере „Самсон“ Ж. Дюпре (на сцене небольшого театра в помещении „Школы пения“ знаменитого тенора) и, по словам автора, была „грандиозна и восхитительна“. В 1874 году она стала первой исполнительницей партии Далилы в опере „Самсон и Далила“ Сен-Санса. Исполнение партии леди Макбет в одноименной опере Дж. Верди относится к числу творческих достижений П. Виардо». Казалось, годы не властны над певицей. Е.И. Апрелева-Бларамберг вспоминает: «В один из музыкальных „четвергов“ в доме Виардо в 1879 году певица, которой было тогда уже под 60 лет, „сдалась“ на просьбы петь и выбрала сцену лунатизма из „Макбета“ Верди. Сен-Санс сел за рояль. Г-жа Виардо выступила на середину залы. Первые звуки ее голоса поражали странным гортанным тоном; звуки эти точно с трудом исторгались из какого-то заржавленного инструмента; но уже после нескольких тактов голос согрелся и все больше и больше овладевал слушателями… Все прониклись ни с чем не сравнимым исполнением, в котором гениальная певица так всецело сливалась с гениальной трагической актрисой. Ни один оттенок страшным злодеянием взволнованной женской души не пропал бесследно, а когда, понижая голос до нежного ласкательного пианиссимо, в котором слышались жалоба, и страх, и муки, певица пропела, потирая белые прекрасные руки, свою знаменитую фразу. „Никакие ароматы Аравии не сотрут запаха крови с этих маленьких ручек…“ – дрожь восторга пробежала по всем слушателям. При этом – ни одного театрального жеста; мера во всем; изумительная дикция: каждое слово выговаривалось ясно; вдохновенное, пламенное исполнение в связи с творческой концепцией исполняемого довершали совершенство пения». Уже оставив театральную сцену, Виардо проявляет себя как великолепная камерная певица. Человек на редкость многогранного дарования, Виардо оказалась и талантливым композитором. Ее внимание как автора вокальной лирики прежде всего привлекают образцы русской поэзии – стихи Пушкина, Лермонтова, Кольцова, Тургенева, Тютчева, Фета. Сборники ее романсов выходили в Петербурге и пользовались широкой известностью. На либретто Тургенева она написала также несколько оперетт – «Слишком мною жен», «Последний колдун», «Людоед», «Зеркало». Любопытно, что в 1869 году представлением «Последнего колдуна» на вилле Виардо в Баден-Бадене дирижировал Брамс. Значительную часть своей жизни она посвятила педагогике. Среди учениц и учеников Полины Виардо знаменитая Дезирэ Арто-Падилья, Байлодз, Хассельман, Хольмсен, Шлиман, Шмейсер, Бильбо-Башлэ, Мейер, Роллант и другие. У нее прошли отличную вокальную школу многие русские певицы, в том числе Ф. Литвин, Е. Лавровская-Цертелева, Н. Ирецкая, Н. Штемберг. Полина Виардо скончалась ночью с 17 на 18 мая 1910 года.... смотреть
многозначительная(латинск.) маленькаяпроизводные Полинка, Поля, Полюня, Полюся, Пуся, Полюха, Полюша, Поляха, Поляша, Пана, Пануля, Паша, Лина
многозначительная (латинск.) - маленькая производные - Полинка, Поля, Полюня, Полюся, Пуся, Полюха, Полюша, Поляха, Поляша, Пана, Пануля, Паша, Лина... смотреть
ПОЛИНА, -ы, ж. (или Полина Ивановна, Полина Федоровна), ПОЛЯ, -и, ж.Политура, спиртовой лак с добавлением смолистых веществ, используемый токсикоманами... смотреть
ПОЛИНА ИВАНОВНА - pаствоp политуpы для употpебления в качестве гоpячительногонапитка
1. Разг. Шутл. Политура, спиртовой лак с добавлением смолистых веществ, используемый токсикоманами как наркотическое вещество. Елистратов 1994, 347; V... смотреть
42144
уравновешенная (“Ин” женское начало; “Ян” мужское).
В романе М. Загоскина "Рославлев, или Русские в 1812 году" выведена мелодраматическая Полина. Она влюбляется в Синекура и изменяет своему отечеству. "Проклятия оскорбленных россиян гремели над главою несчастной, которую я назвал Полиной в своем романе", - замечает Загоскин в предисловии. Пушкин в своем отрывке "Из неизданных записок дамы" явился защитником тени "несчастной женщины". Записки рисуют иной образ Полины, давая совершенно обратное освещение "истинному происшествию", рассказанному Загоскиным. Загоскинская Полина - изменница, пушкинская Полина - непонятая обществом героиня: мелодрама Загоскина у Пушкина обращается в трагедию.... смотреть
- Княжна. "Являлась везде; она окружена была поклонниками. С нею любезничали; но она скучала, и скука придавала ей вид гордости и холодности". "Это чрезвычайно шло к греческому" (правильному и смуглому) ее "лицу и черным бровям". "В ней было много странного и еще более привлекательного". У нее были "необыкновенные качества души и мужественная возвышенность ума". Скромная и молчаливая, П. "чрезвычайно много читала без всякого разбора". "Французская словесность от Монтескье" до романов Кребильона была ей знакома. Руссо знала она наизусть и "была без памяти от m-me de Sta?l". "С трудом разбирала русскую печать и, вероятно, ничего не читала, не исключая и стихов, поднесенных ей московскими стихотворцами". Но когда за обедом в честь m-me de Sta?l дядя "из уважения к иностранке вздумал смеяться над русскими бородами, П. назвала его старым шутом". Во время нашествия Наполеона занималась одною политикою, ничего не читая, кроме газет, Ростопчинских афишек, и не открывала ни одной книги". Целые часы проводила она, облокотясь на карту России, рассчитывая версты, следуя за быстрыми движеньями войск, и "жадно слушала суждения пленного француза (Синекура), основанные на знании дела и беспристрастности". К окружающему обществу, "к светской черни" П. относилась с негодованием и презрением. За обедом, данным ее отцом в честь m-me Sta?l, была "в отчаянии: ни одной, мысли, ни одного замечательного слова в течение целых трех часов. Тупые лица, тупая важность!" "Что могли понять эти обезьяны просвещенья?" - отзывается П. о русском обществе. "Когда m-me de Sta?l "кинула" каламбур", лицо П. "пылало и слезы показались на ее глазах". Когда же "гостиные наполнились патриотами", "гонителями французского языка" - "такая проворная перемена и трусость выводили ее из терпения". "Она всюду "нарочно говорила по-французски; за столом, в присутствии слуг, нарочно оспаривала патриотическое хвастовство, нарочно говорила о многочисленности Наполеоновых войск, о его военном гении", была в восхищении от графа "Мамонова" и о его "патриотических пожертвований". В обществах "злословили", будто m-me de Sta?l - шпион Наполеона, а П. "доставляла ей нужные сведения". "Как я ее люблю! Как, ненавижу ее гонителя!" (Наполеона), - говорила сама Полина. Когда же "спешили укорить ее в приверженности ко врагу отечества, П. презрительно улыбалась". - "Дай Бог, чтобы все русские любили свое отечество, как я его люблю!" - отвечала Полина: "Для некоторых людей, - сказала она жениху, - и честь, и отечество - все безделица. Братья их умирают на поле сражения, а они дурачатся в гостиных. Не знаю, найдется ли женщина, довольно низкая, чтоб позволить таким фиглярам притворяться перед нею в любви". Но "дерзость" Алексея, с которой он ей ответил: "Знайте, что кто шутит с женщиною, тот может не шутить перед лицом отечества и его неприятелем", ей понравилась. На замечание подруги ("женщины на войну не ходят, и им дела нет до Бонапарта") "глаза" П. "засверкали": "Стыдись, - сказала она: - разве женщины не имеют отечества? разве нет у них отцов, братьев, мужей? разве кровь русская для нас чужда? Или ты полагаешь, что мы рождены для того только, чтобы нас на бале вертели в экосезах, а дома заставляли вышивать по канве собачек? Нет! Я знаю какое влияние женщина может иметь на мнение общественное". "Я не признаю унижения, к которому присуждают нас". Она вспоминала Шарлотту Кордэ, Марфу Посадницу, княгиню Дашкову. - "Чем я ниже их? Уж, верно, не смелостию души и решительностию", - говорила П. Ненависть ее к Наполеону была так сильна, что она "объявила о своем намерении уйти из деревни, явиться в фр. лагерь, добраться до Наполеона и там убить его из своих рук". Подруге "не трудно было убедить" Полину "в безумстве такого предприятия, но мысль о Шарлотте Кордэ долго ее не оставляла.<p class="tab">"Москва взята!" "Благородные, просвещенные французы" "ознаменовали свое торжество достойным образом. Они зажгли Москву", - говорит она Синекуру, но узнав, что сами "русские зажгли Москву", П. не могла "опомниться". - "Если так... - сказала она, - о, мне можно гордиться именем россиянки! Вселенная изумится великой жертве! Теперь и падение наше мне не страшно - честь наша спасена; никогда Европа не осмелится уже бороться с народом, который рубит сам себе руки и жжет свою столицу". Когда же она узнала об отступлении Наполеона и о геройски сожженной Москве, П. с видом вдохновенным сказала подруге: "Твой брат... не в плену - радуйся: он убит за спасение России". В убитом женихе (Алексей), в которого она "не была влюблена", которого считала "препустым человеком", П. видела теперь "мученика, героя".</p><p class="tab">Критика: По мнению Венгерова, "в ряду прекрасных женских образов, нарисованных Пушкиным", образ Полины достоин "самого пристального внимания". "Полина не террористка, не Юдифь и не Шарлотта Кордэ уже по одному тому, что она своего намерения не привела в исполнение. Подруге "не трудно было убедить (Полину) в безумстве такого предприятия". Настоящую Шарлотту Кордэ никто не убедил. Пред нами, следовательно, лишь настроение. Но как настроение, замысел Полины несомненно чрезвычайно знаменателен. Он показывает, какой остроты достигло в ней напряжение гражданского чувства. "Полина - эта прямая родоначальница позднейших героинь русской общественности - всем своим существом говорит нам, что, по мнению Пушкина и женщина должна принять участие в устроении судеб родины". [Венгеров, "Пушкин", т. ІV].</p><div align="right"></div>... смотреть
ПОЛИНА, -ы, ж. (или Полина Ивановна, Полина Федоровна), ПОЛЯ, -и, ж.Политура, спиртовой лак с добавлением смолистых веществ, используемый токсикоманами... смотреть